Письма Баламута

У дьявола полно адвокатов в современном мире. А вот у бога это очень небольшая школа таких английских метафизиков, которые так себя и называли, проповедники. Это школа Честертона, которая продолжилась прежде всего у Льюиса и в огромной степени у Толкина. Они таких индоктринаторы, такие катехизаторы новые. Попытка адвокатства для бога, попытка теодицеи после кошмаров XX века предпринималась многими, но не у многих она получалась. Потому что получается в большинстве своем очень банально и назидательно. Мне кажется, что даже в этом смысле и Толкин — довольно плоский автор, при всей любви к нему, к его поэтичности, к его замечательной музыкальности, и так далее. У Льюиса интересные есть вещи,…

Понимаете, он хороший человек, но немножко слишком здоровый, во-первых, а во-вторых, его сказки мне представляются немножко оккультными. Мы с Натальей Трауберг сходным образом на это смотрели. Понимаете, это немножко плюшевое такое. Нет в нем трагедии честертонианской. Мне Льюис кажется слишком, что ли, довольным, слишком здоровым. И при этом, действительно, его сказки несут на себе какой-то дурной отпечаток оккультизма. Не понимаю, не могу этого сформулировать. Может быть, потому, что они слишком волшебные. Может быть, потому что там человек и его трагедия, его ответственность играют не такую большую роль, как магия, волшебство, мистика… Не знаю. Чем-то Льюис мне далек. При том, что я…

Тут вы его называете «гениальным писателем». Я так не чувствую. Он первоклассный сказочник, конечно. «Развод рая и ада», «Письма Баламута» – хорошая богословская литература. Но, грех сказать, она производит на меня далеко не такое впечатление, как богоискательская проза Честертона, как его богословие. Честертон – более темпераментный, более свежий, у него какие-то краски английского рождества, ягоды остролиста. А Клайв Льюис, мне кажется, немножко оккультен. А главное, он немножко слишком для меня восточен (объяснить точнее я не могу), слишком он умудрен, не  так динамичен, как Честертон. И потом, для меня писатель определяется его изобразительной мощью. В этом плане и Толкиен, и…

Ну, движение апологетов вообще очень глубоко и интересно. И инклинги — замечательное движение. Но у меня свое отношение к Клайву Льюису. Мне кажется, что, в отличие от Честертона, он слишком часто повторяет азбучные вещи.

При том, что он очень интересный и талантливый автор и замечательный богослов. Прежде богослов, нежели критик и писатель. Да и в «Хрониках Нарнии» есть замечательные вещи. «Конь и его мальчик» — замечательная повесть. И «Письма Баламута» тоже.

Но, мне они кажутся немножко плосковатыми. Такой христианской дерзости, христианского озона, христианского парадокса, который чувствуется в Библии, всегда в Евангелии, мне кажется, в «Письмах Баламута» маловато.…

Я читал эту вещь в переводе, и у меня не возникло желания прочитать её в оригинале. Вот когда-то у меня не было вариантов прочесть трилогию Толкиена, кроме как по-английски, пришлось её читать по-английски. А «Хроники Нарнии»… ой, хорошую можно написать книгу «Хроники армии»… мне кажется, это не тот вариант, который заставляет читать Льюиса в оригинале. По-моему, это довольно примитивнее сочинение. Я как раз о «Хрониках Нарнии» совсем недавно имел довольно упорный спор и пытался доказать, что мне там не нравится. Это очень примитивно, по-моему. Там есть замечательные куски с этим львом, но в принципе, это какое-то очень инфантильное и схематичное сочинение. Так мне показалось. Равно как и…

Честертона — да, Льюиса — нет, но, видите ли, есть люди, которые очень его любят. Я вижу в нем некоторые признаки оккультизма, и, кстати Наталья Леонидовна Трауберг тоже видела в нем некоторые — Царствие ей небесное — некоторый оккультизм. Может быть, за счет мистической какой-то его окраски, за счет восточных каких-то влияний, не знаю. Вот Алистера Кроули я считаю человеком и писателем, способным изменить читателя. Я считаю его, кстати, великим писателем, замечательным новеллистом. Вообще блистательный был человек, мне кажется, что он играл в сатанизм, на самом деле, он был прежде всего литератором. А вот Клайв Льюис — мне кажется, он плосковат, хотя «Баламут» — это очень интересно, да и,…