Зачем в Хогвартсе факультет Слизерин?

Я высоко, положительно оцениваю эту пьесу. Я читал мнения многих фанатов. В «Новой газете» в понедельник у меня выйдет большой разбор этого произведения, я постарался без спойлеров. Мне там два момента особенно понравились. Понравилось, что главная злодейка — всё-таки женщина. Этого со времён Миледи не было. Не сочтите это за спойлер, это для меня важно. Ну и потом, какие спойлеры? Всё это давно напечатано в Сети.

Что касается второго важного для меня открытия. Там потрясающе дана тема родительского бессилия, когда ты понимаешь, что ты хочешь мальчика своего или девочку защитить от боли, а Дамблдор с портрета отвечает: «Боль должна прийти. И она придёт». И тогда почти буквально…

Вот я о нём многое могу сказать, касаясь Пуффендуя и Когтеврана, которые еще своего слова не сказали. Вот пуффендуйцы, сангвиники,— мои (в какой-то степени) духовные братья. Я и сам такой, скорее, сангвиник, бывший в юности холериком, но это как и всякая плоть. Хотя нет, знаете, пуффендуйцы — это Седрик. А Невилл Лонгботтом интересен тем, что он жертва, понимаете, отсроченная жертва. Родителей пытали, и он с одной стороны хочет мстить, с другой стороны он именно добрый, как это сангвиники свойственно. Он такой не самый типичный гриффиндорец. Понимаете, когда у вас до смерти запытали «круциатусом» обоих родителей, вы довольно своеобразно смотрите на мир. У Гарри Поттера другая история: там…

Нет, Собчак не Снейп. Место Собчак — это Маленькая разбойница. Довольно амбивалентный персонаж сказки и у Андерсена, и у Шварца (у Шварца просто она прописана более подробно). Это балованное дитя, у которого тем не менее есть, как и у всякого балованного дитяти, чувство собственного достоинства. Это тема для любопытного разговора. Снейп — это Кудрин, как мне кажется. Или некоторые думают, что Снейп — это Кириенко, некоторые — что Сурков. Но без двойного агента Гарри Поттер не победит. Это то, о чем я в лекции постоянно говорю и что иногда встречает негодование, а иногда одобрение. Вот это самый спорный, самый интересный тезис. Что без двойного агента коллизия не разрешается. Собчак — фигура гораздо…

Из сказок Серебряного века только сказочки Сологуба мне кажутся более или менее интересными (этот цикл так назывался — «Сказочки») и сказки Ремизова. Там спорили о мере плагиата, о них был шумный скандал, но думаю, что Ремизов, конечно, автор слишком оригинальной, и большинство сказок — это плод его фантазии. Хотя обрабатывал он и общеизвестные сюжеты.

В принципе, жанр сказочной новеллы в Серебряном веке необычайно распространен. Но это довольно претенциозные сказки. Чтобы писать сказку, нужен какой-то элемент здорового простодушия, и при этом своя космогония, своя картина мира.

Как вот в «Икабоге». Я считаю, что это очень качественная сказка. Она будет детской классикой.…

Главный герой – 13-летний мальчик, главный антагонист – могущественный злодей Морган, главный предмет – талисман, пересекаются реальный и волшебный миры, Сириус Блэк и Люпин помогают герою, как и герои «Талисмана» в образе львов, и так далее».

Понимаете, вы обратили внимание на пропповские механизмы или на юнговские архетипы. В каждой сказке у героя есть волшебный помощник, в каждой сказке ему противостоит абсолютное зло. В каждой сказке герой, как правило, сиротка, чтобы усугубить его одиночество. Конечно, Роулинг опиралась при написании романа не столько на Кинга, сколько на «Копперфильда», Шарлотту Бронте и на ее героинь. Вообще, она такой синтез всех сестер Бронте: влияние…

Понимаете, никогда не бывает дословного заимствования, если речь идет не о пародии, да и в пародии тоже, в общем, не всегда. Другое дело, что она берет у Диккенса атмосферу: Диккенс все-таки — изобретатель рождественской сказки с этим сложным эмоциональным синтезом. Я думаю, что такие персонажи, как Хэм Пегети из Диккенса перекочевали почти без потерь в облик Рона Уизли. Конечно, черты Оливера Твиста есть в «Гарри Поттере» — это совершенно, по-моему, очевидно. Но именно черты, социальные роли, такая, условно говоря, компенсированная сиротка, компенсирующая сиротство и по мере сил пытающаяся как-то отомстить гонителям. До Диккенса это тоже существовало, но именно у Диккенса появилась эта…

Нет, Драко Малфой — это, все-таки, понимаете, такой слизеринец, который почуял волю, который почуял, что пришло его время. Это та проблема, о которой я много говорил, к сожалению: дети элиты — это важный резерв прогресса, потому что у этих детей, как у Маленькой разбойницы, во-первых, силен момент рефлексии, какой-то совести. Малфой же — хотя он скотина, и я его терпеть не могу — все-таки сознает свою неправоту. Его что-то такое гложет. Ну и во-вторых, понимаете, у слизиренцев повышенное чувство собственного достоинства, поэтому их не так легко смешать с грязью. Они сопротивляются попыткам их унижения. Унижение — это главное, что происходит сегодня с любым нонконформистом. Его пытаются…

Вопрос не так очевиден, как кажется, потому что в политеизме есть своя прелесть, но, к сожалению, в политеизме есть и серьезная опасность. Богов становится слишком много. Монотеизм мне эстетически приятнее, интереснее. И потом, я вижу бога как собеседника, а компания таких собеседников, как боги Эллады, это прекрасно, конечно, но это немножко слишком антропно, слишком человеческое. Мир Роулинг — это мир вполне христианский. Другое дело, что магия и религия — это разные вещи, и она правильно делает, когда их не смешивает. Но одно совершенно не исключает другого.

Магия у Роулинг — это всего лишь очень качественное техническое приспособление, владение которым, безусловно, требует…

Основной смысл всех книг о Гарри Поттере один и тот же: кончился мир чистокровок и имманентностей. Пришел мир, в котором имманентное ничего не значит. Врожденное ничего не значит. И много других там есть посылов. Мне кажется, что все эти книги, в общем, служат одной идее. Как сама сформулировала Джоан Кей Роулинг: «Решения бывают либо простыми, либо верными». Вот это, по-моему, очень точно.

Это очень вольное, хотя и красивое предположение. Волан-де-Морт подан как абсолютное зло, более страшное, более циничное, чем Грин-де-Вальд, поэтому особой надежды на его предсмертное покаяние нет. Это вы, что называется, «оставьте надежду навсегда». У меня есть ощущение, что Волан-де-Морт — это то абсолютное зло, которое является нам сейчас, которое собралось, сформировалось за две тысячи лет христианской истории. Даже у Грин-де-Вальда есть какие-то нравственные ограничители. Поэтому он перед смертью раскаялся. Для Волан-де-Морта, как мне представляется, никакого раскаяния нет, он же все-таки не человек. Для него никакого раскаяния нет, есть разве что бесконечная тоска,…