Нравится ли вам фильм «Какраки» Ильи Демичева?

Я перечитал один рассказ Александра Грина. Есть хороший сборник «Психологические новеллы» 1988 года, куда отобраны не самые фантастические, а самые символистские произведения Грина. Он сам называл себя не фантастом, а символистом. Туда отобраны самые парадоксальные тексты, типа «Брака Августа Эсборна». И вот там есть такой рассказ, совершенно я его не помнил. Может быть, я его не читал вовсе. «Элда и Анготэя». Этот рассказ меня потряс абсолютно, меня глубоко перепахал. Я мог бы в порядке эксперимента рассказать его завязку, чтобы посмотреть, как вы будете его продолжать.

Значит, у Грина есть гениальные рассказы, гениальные завязки, которые слабо развязаны. Самый канонический…

Значит, в толкование снов нельзя не верить, потому что это тоже самое, что толкование ваших сочинений. Сон — это то, что вы сочинили. Не то, что вам ниспослано, а это, как замечательно, кажется, Фрейд же и сформулировал,— это дым от того костра, в котором сгорают ваши дневные проблемы. В любом случае, сон — это творчество. Вот Новелла Матвеева — я сейчас, когда её архив разбираю, нахожу у нее постоянно тетради, такие ночные дневники, с записями снов, всегда фантастически интересных. Она использовала их потом в романе «Союз действительных», который весь из снов и состоит. Что касается… Там «действительные» — это реальные люди, которые встречаются во сне. И самое главное — это их отличить. Что касается,…

Этот вопрос довольно понятный. Это фильм же о модерне, о том самом. И «Роль» — наверное, один из самых точных фильмов об этом. Человек захотел стать другим, захотел продлить возможности искусства, расширить их, точнее, до жизнетворчества. Захотел стать другим человеком, прожить иную жизнь. Вот это, наверное, и есть настоящий модернизм. Потому что пока вы играете, вы все-таки отходите от границы, вы в последний момент успеваете отскочить, а если вы начинаете жить жизнью другого человека — это такая мечта идеального актера. Вот у Михаила Чехова (писали об этом многие) перевоплощение в другого человека доходило до безумия.

Это умеют очень немногие. Природа театра не в том, чтобы изобразить…

Я очень редко посещаю театры, я вообще человек нетеатральный. Как все формалисты, которые не любят театр, а любят кино… Но я люблю театр, но в кино же иногда спасает чрезвычайная эффектность огромной движущейся картинки, громкость звука, техническое совершенство. Театр, в отличие от кинематографа, бывает либо очень хорошим, либо очень плохим. То есть если вас не заставили плакать, как писал Гюго, вас, значит, рассмешили.

У меня есть ощущение, что мне ближе всего театр условный, педалирующий эту условность. Моим любимым режиссером был Някрошюс, а близко к этому стоит Юрий Петрович Любимов, которого я считал величайшим режиссером всех времен и народов. И лучшего «Гамлета» я не могу себе…

Конечно, за все вместе: и за стихи, и за антивоенную позицию. Назаров вообще талантливый человек, причем многообразно талантливый. Понимаете, актеру – Филатов мне это хорошо обосновывал – хорошо писать самому. Во-первых, это помогает учить чужие тексты и понимать их. А во-вторых, пишущий актер-универсал – это и есть звезда нового поколения. Он не автоматически, не механически выполняет режиссерское задание, он является творцом. 

И вот Любимов – при всем своем хваленом авторитаризме – воспитывал именно таких. Они же все писали и пишут. Писал Филатов, писал и прекрасно пишет Смехов, писал Дыховичный. Про Высоцкого нечего и говорить. Вся команда Таганки – Шаповалов, Васильев,…

Понятия не имею. Я думаю, что вебинары, мокьюментари, театр.doc, дословные записи – это все миновало. Думаю, что театр.doc тоже себя изжил. Я думаю, что дальше это будет педалироваться в сторону все большей условности. Это будет все большая мера фантастики, эксперимента. И потом, та вещь, развития которой я не хочу… Я в театре сторонник минимализма. Если бы я делал свой театр – а кстати, такие примеры в истории многочисленны, – то это был бы театр без декораций, так называемая концепция «нищего театра». Декорации мешают в театре, их надо додумывать. Иногда можно поразить какой-то барочной роскошью, пышностью, как в охлопковском «Гамлете», но я не хочу этого. Мне не нравится. Я хочу, чтобы…

Видите ли, проблемы кризиса среднего возраста в XIX веке не было. Была проблема лишнего человека. Можно сказать, что, например, «Обрыв» — самая толстая, самая фундаментальная и самая искренняя, аутентичная книга о кризисе среднего возраста. То, что переживает Райский, и то, что переживал в это время Гончаров, который был его несколько старше, но типологически очень похож — это, наверное, и есть кризис среднего возраста. Но просто термина такого тогда не было.

Это то, что замечательно сказано у Гандлевского: «Самосуд неожиданной зрелости — это зрелище средней руки». Такая парономазия «зрелости» и «зрелища» — это довольно глубокая мысль. Потому что действительно это…

Потому и различны, что отражали свое время. Но мне кажется, что именно по стилю они довольно-таки едины. В них есть ощущение такого вакуума, безвоздушья 70-х и части 80-х. Они похожи на графику Гарифа Басырова, где такие тяжеловесные, массивные, очень статуарные фигуры существуют как бы в пустоте, в химически чистом пространстве предельно условного конфликта, как в «Охоте на лис» — моем любимом фильме этого тандема. Или как в «Магнитных бурях», которые Маргулис считает лучшей картиной, может быть и так. Мне-то больше всего нравится «Охота на лис» и, наверное, «Армавир». Хотя у них все гениально. А «Парад планет» — это что, плохо? Для меня «Парад планет» — абсолютно великая картина, и в ней-то как раз…

Когда-то мне Кураев сказал (напомнив мне старую цитату: «Бытие Божие не доказуется, а показуется»), что рациональными аргументами такие вещи не всегда можно показать. Я, вообще-то, в пользу православия не буду даже никакие аргументы приводить, потому что либо ваше, либо не ваше. Я люблю цитировать Искандера: «Вера в Бога, как и музыкальный слух, к морали отношения не имеет». Православие имеет свои издержки и свои проблемы, оно прошло огромный путь, но либо вам православная традиция близка, либо не близка.

Знаете, тут Капитолина Кокшенёва выступила с отповедью мне. Не буду этого критика характеризовать никак. Кокшенёва — человек достаточно известный. Ещё начиная со своего пасквиля на…

Гренуя с Фаустом нельзя сравнить именно потому, что Фауст интеллектуал, а Гренуй интеллекта начисто лишен, он чистый маньяк. Мы как раз обсуждали со студентами проблему, отвечая на вопрос, чем отличается монстр от маньяка. Монстр не виноват, он понимает, отчего он такой, что с ним произошло, как чудовище Франкенштейна. Мозг – такая же его жертва. Маньяк понимает, что он делает. Более того, он способен дать отчет в своих действиях (как правило).

Ну а что касается Гренуя, то это интуитивный гений, стихийный, сам он запаха лишен, но чувствует чужие запахи. Может, это метафора художника, как говорят некоторые. Другие говорят, что это эмпатия, то есть отсутствие эмпатии. По-разному, это…