Ну если вы левша, то никак. Вы знаете, что у леворуких всегда проблемы с освоением языков, и надо как-то спасаться или очень серьёзным тренингом, или не знаю, как. Маяковский был переученный левша и переученный художник, поэтому ему как писателю всё время, как поэту всё время трудно было воздерживаться от кричащей живописности, гиперболизированной, и самое главное – он совсем не умел разговаривать ни на каком иностранном языке. В силу регулярного общения с грузинами в юности, в детстве, когда всё вообще легко запоминается, он в общих чертах знал разговорный грузинский. Иоселиани, чьи родители с ним дружили, утверждает, что поддержать разговор он мог. Но ни выучить французский, ни с подачи Риты Райт выучить немецкий, ни освоить хоть какие-то слова по-английски во время американского визита он не мог в принципе. Ну ему не удавалось это сделать. Поэтому, если у вас есть такие чисто алексические, аграфические, чисто соматические проблемы с языком – я не знаю, как решить. А если у вас просто какие-то трудности с запоминанием лексики – то тут ничего не поделаешь, язык выучивается в повседневном общении. Погружением. Алла Адольфовна Година, которая была нашим любимым преподавателем в школе просто первые несколько занятий не говорила с нами по-русски, пока мы не начинали врубаться и какие-то слова понимать. «Ну вот, вы уже немножко понимаете английский», – говорила она часов через шесть. У неё такой поставленный английский был блистательный, что слушать её было всегда одно наслаждение. Дело в том, что два способа, оба трудных. Первый – его применял Чуковский, читать какой-то текст, от которого невозможно оторваться, когда тебе так интересно, что ты рад этого выучиваешь язык. Вот так Успенский выучил, Михаил Успенский, выучил польский, чтобы прочесть позднего непереведённого Лема. Вот «Фиаско» ещё не было переведено, «Маска» не была переведена – он в начале 70х это всё прочёл. Ну «Фиаско» позже, естественно, когда оно было закончено. Соответственно, найти текст, который для вас критически важен, жизненно интересен и начать его читать. Второй вариант – конечно, общение, погружение. Надо искать иностранцев, с которыми вам легко и приятно будет разговаривать, и пытаться с ними. Многие учителя английского охотно как раз дают такие уроки с погружением, с полным запретом говорить по-русски. Я это много раз проверял на друзьях. Но лучше всего, знаете, я даже могу вам несколько книг посоветовать, от которых вы попросту не сможете оторваться, хотя это чушь собачья. Но вот, например, я в Австралии накупил некоторое количество таких ежегодников Chatterbox. Это был такой журнал вроде нашего альманаха «Звёздочка», они выходили чуть ли не daily, ну по крайней мере, weekly. Выходили такие тоненькие журналы, там с продолжением печаталась приключенческая литература, стишки какие-то и головоломки. Ну и потом в конце года это брошюровалось и издавалось как книга, получался такой ежегодник, я, конечно, когда прочитаю, я перешлю всё это иллюстрированный, замечательно. И там печатался всякий трэш, всякая такая фантастика, приключения – ну реально не оторвёшься. И я купил несколько таких журналов девятого что ли, одиннадцатого года. Ну вот попробовать читать такой трэш. Я отлично осознаю, там описывается какой-то быт путешественника среди людоедов, открытия – в общем, тот гумус, из которого вырос Грин. Неоромантика такая или неоготика. Это как Маяк говорил: «Понимаешь, что чушь собачья, а оторваться невозможно». Вот это та самая история. Поэтому попробуйте достать, я думаю, что доставаемо, тем более, есть в интернете. Достаньте Chatterbox, что и называется, в общем, «Трещотка», и начните читать. Во-первых, вы не оторвётесь, а во-вторых, выучите массу полезной и такой употребимой лексики. Это очень мейнстримно.
Как как повысить уровень английского до степени понимания сложных художественных текстов?
Дмитрий Быков
>250
Пока нет комментариев
